→  «Неважно, что именно люди говорят обо мне. Достаточно того, что они это делают» - «Теннис»

До презентации книги Марии Шараповой еще чуть больше месяца, но с очередной гранью таланта одной из лучших теннисисток мира вы можете познакомиться уже сейчас. Для The Player’s Tribune она написала трогательный рассказ о своем возвращении. Это очень мощно!

Перед моим первым матчем после дисквалификации казалось, что абсолютно каждый человек в моей жизни хотел знать только одно: что я буду чувствовать. Будь то мои друзья, или моя семья, или кто-то из прессы - этот вопрос мне задавали чаще, чем любой другой: «Мария, что вы будете чувствовать»?

И мой ответ всегда был одинаковым: я понятия не имею.

Это была правда. Я не могла себе представить! Буду ли я нервничать? Или буду воодушевлена? Уверена в себе? Осторожна? Счастлива? Или мне будет грустно? Почувствую я себя любимой? Или ненавидимой? Будет ли это облегчение? Или страх? С одной стороны, описать собственные чувства, или предсказать их - это же так просто. Но, с другой… Это было непознаваемым. Казалось, что тем вечером в Штутгарте, когда я вернулась на корт после пятнадцати месяцев вне игры, я могла испытать весь спектр эмоций.

И я думаю, что моей первой инстинктивной реакцией являлось: быть готовой ко всему. Сначала это было что-то вроде «Ок, как отреагирую, если почувствую себя вот так? А если так? А вот если еще как-нибудь?» И так далее… Знаете, а почему бы и нет? В конце концов, это моя работа - готовиться к каждому матчу и тренироваться так, чтобы показывать свою лучшую игру.

Но довольно скоро я поняла, что любая подготовка такого рода будет бесполезной. Это был просто... Один из таких элементов. Как бы я ни старалась, у меня не было возможности заранее подготовиться к тому, что произойдет. Я могла лишь догадываться, пытаться представить, попробовать прокрутить каждый из возможных сценариев у себя голове... Но не было способов узнать все наверняка. Я поняла, что у меня нет выбора: мне просто нужно выйти на корт, сделать глубокий вдох, и я понятия не имела, что произойдет дальше.

Я собиралась сделать шаг в неизвестность.

Мои отношения с неопределенностью всегда были сложными.

Как теннисистка - уверена, что это касается и многих других профессий - я осознаю, что постоянно нахожусь в центре этой битвы, этого перетягивания каната между определенностью и неопределенностью в моем мире. Конечно, есть привычные рутинные вещи: непрекращающиеся занятия в спортзале, регулярные тренировки, постоянные перелеты, гостиницы, получасовые автомобильные поездки на стадион, календарь, который как будто выходит на очередной круг прежде, чем ты успеваешь моргнуть.

Но в этом странном цикле есть и привычное разнообразие. У каждого турнира свои собственные мячи. Каждый турнир проходит на новом покрытии. Каждый день появляются новые соперницы. Каждый день разные погодные условия. Как вы готовитесь к каждому из них? У вас была пресс-конференция? Как все прошло? Когда у вас следующий матч? Против кого? Какой турнир будет следующим? Какие у вас сейчас цели? И так далее.

И после пятнадцати лет этой рутины, после пятнадцати лет уверенности и неопределенности - знаете, что я могу сказать? Это было долгое и очень странное время: часы, расписание, календарь - они никогда не останавливаются. И каждый раз все начинается с нуля.

Даже в конкретный момент, готовясь к моему первому матчу, я испытывала те же самые чувства. Часть меня ощущала, что все это уже было раньше: операция на плече в 2008 году и долгие тренировки перед возвращением. Этот опыт давал мне уверенность, что еще немного времени - и я вернусь на свой уровень.

Но другая часть меня знала, что в этот раз все по-другому. Дисквалификация - это осуждение, недоверие, эмоциональное опустошение. С другими ситуациями это тяжело сравнивать. И нельзя быть уверенной хоть в чем-то, пока не пройдешь через это. Эти пятнадцать месяцев дали мне понять, что мне предстоит возвращаться не только на свой уровень физической готовности, но и психологической.

Это было известное и неизвестное.

Надо было вернуться. Но еще надо было верить в то, что ты сможешь.

В апреле, в ночь перед первым матчем после дисквалификации, я говорила с мамой.

Обычно она ездит на турниры со мной, но никогда не ходит на матчи. Серьезно, моя мама была, наверное, от силы на трех моих матчах за последние десять лет. И это в лучшем случае. Я думаю, что вся эта турнирная суета, ложи игроков, трибуны и вот это все… просто не для нее (Мамы всегда могут делать, что они хотят). Но, так или иначе, в ночь перед матчем мы с мамой просто разговаривали – вероятно, вы знаете, как это бывает у мамы и дочери. И когда мы почти уже закончили - пора было возвращаться в свой номер и ложиться спать, неожиданно даже для самой себя я просто спросила ее: «Мам, может, ты придешь завтра?»

Я не знаю, что произошло в той ситуации. Это был один из тех моментов, когда ты не думаешь, прежде чем что-то сказать.

Моя мама задумалась на несколько секунд. А затем она посмотрела на меня и сказала: «Знаешь что? Я приду».

И я подумала: «ОК!»

Это всего лишь один эпизод, мимолетная фраза, но, как только это произошло, я поняла, как много она для меня значила. Думаю, я уже знала, насколько этот матч будет отличаться от любого из когда-либо сыгранных мною. И вместо того, чтобы бежать и прятаться от этого, часть меня решила пойти до конца. Что-то вроде: «Ок, этот матч будет особенным. Но он пройдет по моим правилам».

Я пожелала маме спокойной ночи и сказала: «Увидимся завтра».

Так крепко, как в ту ночь, я не спала уже много лет.

Хочу вам кое в чем признаться: мне нравится быть слегка таинственной.

Я никогда не мечтала о том, чтобы стать известной, или всеми любимой, или просто понятной для всех. Иногда мне кажется, что в этом есть что-то старомодное. В последнее время я наблюдаю одну и ту же картину. Почти у всех игроков после матча появилась привычка: уйти с корта, зайти в раздевалку, а затем немедленно - даже до того, как они примут душ и переоденутся - схватить телефон, открыть твиттер и начать искать упоминания о себе.

Эту тенденция я начала отмечать еще пару лет назад, и она просто поражает меня. Всё это похоже на Генератор мнений, или Машина для самоутверждения, и все вокруг поглощены этим. И кто знает - может быть, я что-то и упускаю. Может быть, это действительно круто. Но это никогда не было моим выбором.

Хочу ли я, чтобы люди писали обо мне, обсуждали, переживали за меня, или приходили посмотреть, как я играю? Конечно. Не стану врать: я много работала, чтобы добиться того, что имею. И свет софитов - лишь часть большого пути. Я всегда хочу играть в больших матчах, и знаю, что к ним будет приковано пристальное внимание. Я никогда не хотела провести карьеру на восемнадцатом корте. Мой дом - это центральный корт, только там мне уютно. Но в то же время есть разница между вниманием и самоутверждением. В этом отношении я всегда чувствовала себя немного иначе. Мне не нужно знать, что именно люди говорят обо мне. Мне достаточно просто знать, что они это делают.

Еще одно мое наблюдение заключается в том, что иногда люди путают независимость и неуязвимость. И это то, о чем я думаю все чаще в последнее время. Потому что, по правде говоря, я все время ощущаю себя уязвимой - ничем не отличаясь от других. Потому что я, как и все, постоянно чувствую себя уязвимой. И стены, которые я построила вокруг себя, совсем не такие непроницаемые, как принято считать. Они очень даже проницаемые, и то, что через них проходит, заставляет меня переживать.

И я говорю об этом с нескольких точек зрения.

Одна из них заключается в том, что - да, я ничего не забываю. Я в курсе того, что многие из моих коллег говорили обо мне, и насколько критически некоторые из них были настроены в своих заявлениях в прессе. Если у вас есть сердце, вы понимаете, что подобные вещи вряд ли можно просто игнорировать. И я не думаю, что когда-нибудь они перестанут тебя так или иначе задевать.

Но, в то же время... Я всегда старалась проявлять лояльность к критике в целом - кто бы и что бы ни говорил. Никогда не хотела отвечать негативом на негатив. Это очень важный момент для меня. Я всегда хотела отвечать благородно - этот то, чему меня научила мама, одна из самых благородных и элегантных людей в моей жизни. Я всегда хотела быть выше критики. И доказать им, доказать всем, что это мой выбор.

Но не думайте, что это так просто. Поверьте, куда проще было бы сделать наоборот. Мне было бы легко прийти на пресс-конференцию, в ответ на все вопросы о том, что говорили обо мне, пока меня не было, пуститься в ответную критику, нанести ответный удар, окунуться в эту грязь... Мало кто знает, что я одержима боксом. Этот вид спорта - номер два в моем рейтинге, сразу после тенниса с детства. Я смотрю бокс по телевизору. Я боксирую в качестве кардио. Так вот, мой любимый момент в боксе - когда ты выходишь на ринг. Спокойствие и напряжение. Ритм и величие. И я думала, как было бы легко на этих пресс-конференциях: просто представлять, что я проскальзываю сквозь канаты ринга и выхожу на него, чтобы провести спарринг. Покружить по нему, нанести несколько ударов, провести пару-тройку комбинаций и покончить с этим.

Но мне это попросту неинтересно. Теннис - вот, где просыпается мой внутренний боец. Я решила так, еще будучи маленькой девочкой, и с тех пор придерживаюсь этого правила. И весь этот негатив за пределами корта... Это просто не мое. Сложно объяснить, и еще сложнее понять; я осознаю это. Это внутри меня. Но, в конце концов, в моем сердце по-прежнему достаточно уважения и восхищения для каждого в туре - включая моих критиков.

И я надеюсь, что рано или поздно они изменят свое мнение, и будут относиться ко мне также.

Но есть еще одна слабость, о которой я многое узнала в последние несколько месяцев - это никак не относится к критике и не имеет ничего общего с моими коллегами.

Это связано с моими поклонниками.

Открытость по отношению к поклонникам – да и к самой концепции фанатизма – не всегда была для меня в порядке вещей. Не то, чтобы я не ценила поддержку – конечно, ценила. Я обожаю их, и знаю, какую роль они сыграли в моих успехах. Я все это знаю, поверьте.

Но можно знать... А можно осознать.

Надеюсь, что это не будет использовано против меня, когда я скажу, что долгое время не до конца понимала все это. Ровно до тех пор, пока не наступил этот перерыв. И только вернувшись, я по-настоящему осознала, что на самом деле для меня значат мои болельщики. Именно в человеческом плане.

Говоря это, я имею в виду преданность. Для меня одна из самых сильных черт характера. Когда дело доходит до отношений, преданность может оказаться самым важным. Думаю, будет справедливо, если я скажу: когда вы сталкиваетесь с проблемами, часто можно узнать, насколько верными являются люди вокруг вас. Есть множество людей, которые с вами, пока вы на вершине, - но быстро отвернутся, когда обстоятельства изменятся. Обычно о таком думаешь в отношении своих друзей, партнеров. Если честно, люди, чья преданность поразила меня больше всего за последние два года - это мои поклонники.

После того, как появились все эти новости про допинг, они оставались со мной. После решения о дисквалификации они оставались со мной. Во время дисквалификации они оставались со мной. И когда я вернулась на корт…

Я никогда не забуду это.

Обычно я люблю приезжать на турниры заранее. Но на первом турнире после возвращения мне немного не повезло: дисквалификация заканчивалась в тот же день, когда должен был состояться первый матч, и у меня не было возможности потренироваться на корте. Это означало, что первая официальная тренировка - на закрытом центральном корте - должна была состояться всего за несколько часов до матча. Было понятно, что будет много прессы, и я буду чувствовать напряжение.

Впрочем, все прошло неплохо. Думаю, что я никогда не видела столько журналистов на предматчевой тренировке… Но сама она прошла более-менее нормально. Хотя в ней было что-то такое конфликтное. Атмосфера была немного заряженная, взвинченная. В таких условиях вряд ли можно получить удовольствие.

Но позже, во второй половине дня, я отправилась на один из небольших тренировочных кортов, чтобы немного размяться. Обычная разминка, ничего более. Но когда я оказалась там... Даже не знаю, что сказать. Это был всплеск эмоций, который невозможно объяснить. Группа моих поклонников, как только увидела меня, тут же собралась вокруг корта, чтобы посмотреть за разминкой. У них в руках были российские флаги, и плакаты «С возвращением, Мария», они хлопали и кричали, подбадривая меня все это время…

Обычно во время тренировки, особенно незадолго до матча, я сфокусирована на ней, словно лазерный луч. Но в этот момент, честно говоря, я растерялась. Мысль о том, что все они, все эти болельщики выбрали именно меня среди остальных игроков и были со мной все это время, потратили свое время, чтобы нарисовать плакаты, и теперь приехали сюда, чтобы поддержать…

Эти плакаты никак не выходили у меня из головы: я била ракеткой по мячам, а сама в это время думала о том, как эти люди, будучи дома, искали клей, маркеры, бумагу и решали, что лучше написать… И все это ради меня. Это было потрясающее чувство. Невероятно. После утренней тренировки, прошедшей перед всеми этими камерами, это напомнило мне, для кого я играю.

И теперь я чувствую, что настала моя очередь отплатить им тем же. Если сформулировать то, что я больше всего хотела бы сделать на следующем этапе моей карьеры, это будет звучать так: быть игроком и человеком, который заслуживает этой поддержки - для всех поклонников, которые были так преданны мне.

И которые будут поддерживать меня, несмотря ни на что.

Даже смешно, как быстро иногда все меняется.

Я думаю, что у некоторых людей сформировалось обо мне мнение, как о человеке, у которого есть все. И из-за этого меня сложно чем-то порадовать. Но я хочу рассказать вам об одном моменте в жизни, который подарил мне счастливые минуты.

Это было пару месяцев назад, в середине мая, ранним утром. Я выиграла свой матч первого раунда на Открытом чемпионате Италии. Это был уже третий по счету турнир, и постепенно появлялось ощущение, что ко мне постепенно возвращается уверенность. Возможно, было ошибкой играть три турнира подряд после того, как не сыграла ни одного в течение пятнадцати месяцев… (Ну ладно, не просто «возможно», если оглянуться назад, то это звучало бы так, «Эй, Маша, о чем ты вообще думала?») Но я был так рада, что вернулась. Вы когда-нибудь не спали всю ночь, просто потому, что веселитесь, и не хотите, чтобы ночь закончилась? Вот примерно так я и думала о том, чтобы сыграть три турнира подряд - как будто мое тело способно выдержать это только за счет сплошного позитива. Во всяком случае, после двух сетов в Риме я чувствовала себя прекрасно.

Мой матч второго раунда был вечерним - прайм-тайм в итальянском стиле, 7:30 вечера. Можно было немножко насладиться свободным утром. Я проснулась немного позже обычного и завтракала в номере. Гостиница была расположена на холме, и из окон комнаты открывался великолепный вид на город. Ватикан, Колизей - все совсем рядом, как будто можно протянуть руку и дотронуться до них. Май в Италии - прекрасное время года. Пели птицы. И, в довершение всего: вот-вот должно было прийти решение по Wild сard на Открытый чемпионат Франции, насчет которого у меня было хорошее предчувствие.

Может быть, я слегка приукрасила этот момент, потому что, по правде говоря, все это было не так уж необычно для утра во время тура. Вы просыпаетесь в чужом городе, завтракаете, а потом готовитесь к тренировке. Большое дело… Но тот день, пусть даже и чем-то напоминал все остальные, ощущался действительно по-особенному. У меня вдруг пропало чувство, что я занимаюсь этим уже пятнадцать лет. Вместо этого мне казалось, что все это происходит со мной впервые. Взволнована от того, что живу в отеле; горжусь тем, что я во втором раунде; предвкушаю возможный Wild сard - это были те эмоции, которых я уже очень давно не испытывала.

Но я просто помню, как просыпалась тем утром... И была счастлива от всего этого. Было просто здорово там находиться.

А потом, разумеется, все рухнуло. К тому времени, когда закончился этот день: я проиграла матч (завершив его из-за травмы); я уехала из Рима; осталась без Открытого чемпионата Франции (и, хотя еще не знала этого, без Уимблдона). На самом деле, единственное, где я была к концу дня, - это аппарат МРТ, с помощью которого узнала о том, что у меня надрыв мышцы бедра.

Забавно, как устроена жизнь, не так ли? Даже если бы птицы все еще пели, я бы не смогла их услышать.

И не буду врать вам: после всего этого я была подавлена. Ситуация казалась жестокой: после долгих месяцев отстранения от игры наконец-то почувствовать, что я делаю шаг вперед - и только для того, чтобы снова сделать два шага назад. Снова пропустить Францию и Уимблдон, оба турнира, второй год подряд… Снова оказаться вне тура ... Казалось, что кто-то играет со мной. Я уверена, что мои критики, читающие это сейчас, думают: «это карма». Если они хотят думать так, это их право. Но я не чувствовала этого тем вечером. В этой боли, в этом аппарате МРТ - это не была карма. Тем вечером... Я просто хотела играть. Я просто почувствовала себя плохо.

И буду чувствовать себя плохо еще какое-то время.

Но, в конце концов, я думаю, что в этом есть и что-то хорошее. Не в травме, конечно; но в том, что пришло после нее. И что пришло после того, как я заново поняла кое-что в самой себе - или просто убедилась в этом.

Чувство неуверенности, преследующее на каждом углу?

Чувство необходимости идти в неизвестность, снова и снова, совершенно не представляя, что меня ждет?

Мне нравится это чувство.

Я поняла, что, скучала по теннисной рутине куда больше, чем по свободному времени вне ее. Я скучала по чувствам, которые дает вам теннис... Сложно подобрать правильные слова. Может быть, это неистовая любовь. Теннис изолирует вас от других, опустошает и изматывает, и проверяет вашу решительность самыми жестокими способами. Но если вы можете пройти через это... Тогда и награда от него будет невероятной.

Если вы по-настоящему любите теннис, в конце концов, он ответит вам взаимностью.

И хотя последние два года были наиболее жесткими - намного сложнее, чем я могла предвидеть - моя страсть к игре никогда не колебалась. Напротив - она только усилилась.

Я готовлюсь к североамериканскому сезону на харде, одному из моих любимых. Я буду играть в Стэнфорде, а затем в Торонто, и собираюсь показать все, на что способна. Посмотрим, что будет с моим летом. Я уверена, что где-то могу выиграть, а где-то - проиграть. Я уверена, что десятки моих критиков вернутся - как и тысячи моих поклонников. Но, в конечном счете, кто знает? Когда дело доходит до тенниса, хорошо это или плохо - есть только одна вещь, которую я знаю наверняка.

Я скучала.